Язык бедности

[bvs]

"Полакомиться творожком". В язык россиян возвращаются слова-маркеры бедности.
https://rb.ru/article/polakomitsya-tvorojkom-v-yazyk-rossiyan-vozvrashhayutsya-slova-markery-bednosti/7503237.html

Spoiler: ShowHide

Сегодняшний язык россиян говорит нам, что люди стали жить плохо, пишет в своей колонке журналист и филолог Анастасия Миронова. В русский язык незаметно вернулись слова бедности. Слова голода, страха и безысходности. Необязательно прямо спрашивать людей, хорошо ли им живется — достаточно послушать, какими словами они описывают свою новую жизнь.

Возьмем для начала слово "лакомиться". Его употребляют люди, ограничивающие себя в тратах на еду. Слово "лакомиться" всегда звучит в интервью бедных пенсионерок, которые рассказывают о своем рационе. "С пенсии покупаю себе курицу полакомиться". Это точный маркер бедности и даже нищеты, так как в XXI в. рацион и достаток человека среднего почти исключает какие-либо продуктовые лишения. Люди редко покупают икру, трюфели или хорошее вино. Но только бедняки называют эти покупки лакомством, выдавая тем самым свою неудовлетворенность ежедневным питанием. Если вы пришли на свидание с вполне успешным с виду человеком и вдруг он предлагает полакомиться шоколадом, насторожитесь: перед вами абсолютно точно бедняк, играющий в чужую игру. К сожалению, людей, которые любят "лакомиться", в России стало больше. Слово это почти исчезло из массового употребления лет на десять. И вот оно вернулось. Как вернулись "лакомки" и "лакомства". Это ужасно. Еще ужаснее то, что теперь россияне считают лакомством: творог, мясо, фрукты, рыбу, конфеты...

orig
Анастасия Миронова

Другое слово из этого ряда — "баловать". "Иногда балую себя творожком" — рассказывает журналистам провинциальная учительница, еле сводящая концы с концами. "Яблочки покупаю только с получки — побаловать детей" — делится другая учительница. Иная скажет "Детей фруктами радую редко — только с зарплаты". Казалось бы, положение у обеих одинаково, но нет — вторая не чувствует себя недоедающей.

Еще один маркер — те самые "творожок" и "яблочко". Уменьшительные формы, применяемые к продуктам, выдают подобострастное к ним отношение. А подобострастие к творогу или яблокам возникает только у людей недоедающих, причем, недоедающих здесь и сейчас. И недоедающих не по вине стихии, катастрофы или войны, а по причине своей нищеты, своего социального неблагополучия. Недоедающие хронически. Ни в какой блокадной или военной мемуаристике вы не встретите повального употребления уменьшительных форм слов "хлеб", "молоко", "каша". Ели "хлебушек", пили "молочко" и жарили "рыбку" русские крестьяне, голодавшие сотни лет и при царях, и после них, тогда как дворяне с купцами все это время потребляли хлеб, молоко и рыбу. А вот половые в трактирах предлагали им "икорочку", "балычок" и "стерлядочку". В общем, помните: если вас в чьем-то доме угощают красной "рыбкой", вероятно, она была куплена в ущерб другим потребностям — например, вместо "курочки" детям. Пройдите по рынку, постойте у молочного отдела магазина. Прислушайтесь — все больше людей называют продукты питания с особенным придыханием: "мяско", "рыбка", "молочко". Они недоедают!

Есть люди, которые на вопрос о своем рационе оптимистично отвечают: "Питаемся мы хорошо". Не верьте! Эти люди также недоедают. Голода у них, наверное, нет, но позволить себе разнообразные продукты они не могут. Покупать еду ради удовольствия им не по карману. Они не едят — они питаются, наполняют себя энергией, едят ровно столько, сколько нужно для поддержания жизни. Все, что выходит за рамки питания, считается лакомством. Питание — горькое советское слово, обозначающее потребление продуктов в рамках жизненно необходимых норм.

Из другого. Страшное по своей разоблачающей силе слово "отдыхать", оно же "отдых". Знайте: люди, которые летят на отдых в Египет, скорее всего тяжело работают за небольшие деньги. Даже те, кто "отдыхает" в Мексике или Китае. Слово "отдых" выдает в них усталость от работы, которой они, вероятно, посвящают много времени и которую вряд ли любят, ведь от любимой работы устать сложно. Усталость, судя по всему, настолько сильная, что две недели путешествия по сравнению с ней кажутся отдыхом. А ведь путешествие — это тяжелый труд, отправляться в путешествие нужно хорошо отдохнувшим. А отдыхать лучше дома. Заметьте, как мало у нас путешественников и как много "отдыхающих", которых в последнее время в лучшем случае стали называть туристами. Слово "путешественник" до сих пор ассоциируется с высоким достатком и беззаботностью. Все отдыхающие мечтают стать путешественниками. Путешественники как класс из русского языка за последний год почти исчезли. Кстати, еще чудовищней слово "отдых" звучит применительно к воскресным пикникам с шашлыком и водкой или к пятничным походам в бар. Как же эти люди работают, если нажраться до полусмерти для них — отдых? В общем, если ваш поклонник сулит вам золотые горы, а сам зовет отдохнуть в той же Мексике, знайте, что перед вами уставший наемный работник, который вряд ли выберется из своей колеи — язык выдает в нем безысходность.

И уж совсем безысходен тот жених, что работу свою называет "работкой". Понаблюдайте за своими знакомыми. Послушайте разговоры случайных прохожих. Заметьте, как говорят о работе ваши онлайн-френды. Вы будете удивлены, но именно люди, работающие по найму и за низкую зарплату, называют свою работу работкой. Это — напускная пренебрежительность, через которую неудачники выплескивают свое недовольство и которая стала встречаться в языке все чаще. Люди, ходящие "на работку", делают вид, будто живут легко, но жизнь их на самом деле трудна, а финансовое положение бесперспективно. На работке работают неблагополучные люди.

А еще они работают за получку. Услышали слово "получка" — знайте, что перед вами бедный неудачник, жертва системы. Он не самостоятелен, не амбициозен, он не зарабатывает деньги, а получает, в его уме нет твердого представления о связи своего дохода и своих навыков, деньги, получаемые на работе, он воспринимает как нечто должное, неизменное, не зависящее от него.

Неблагополучие и неудачи могут проскользнуть и в других "трудовых" словах. Главным образом в наименовании начальства. Если человек называет своего начальника работодателем, это значит, что больше всего он ценит в нем именно сам факт предоставление рабочего места. Работодатель — он как спаситель. Он приютил, пригрел, он дает работу, а вместе с ней еду, возможность платить за квартиру и покупать бензин. Человек, который называет своего начальника работодателем, очень боится оказаться на улице. Это правило. А вот тот, кто зовет начальника руководителем, боится самостоятельности. Это тоже правило. Вспомните трудовые договоры, вспомните риторику деловых журналов: разнообразные бизнесмены и беспощадные акулы HR называют начальника руководителем. И пусть они рассуждают о развитии кадровых ресурсов, мы-то видим, что мечтают они, руководители, о несамостоятельных исполнителях. Вспомните, кстати, скандал с должностной инструкцией, которую Евгения Васильева составляла для своей прислуги — в ней она именовала себя "руководителем".

Начальник — самое нейтральное слово для обозначения вышестоящего коллеги. В крайнем случае подойдут "шеф", "босс". Еще лучше, если начальника называют по должности или имени. Человек, которому звонит "глава отдела" или "коммерческий директор", или, наконец, "Иван Петрович", знает себе цену, он в себе уверен, у него есть профессиональное достоинство. В отличие от тех, кто говорит вам мимоходом: "Извини, руководство вызывает".

Страшнее только человек, который владельца бизнеса, где он работает, называет хозяином. Примечательно, что слово это часто можно услышать от разнообразных охранников, телохранителей и просто вахтеров. "Хозяин едет", "хозяин не велел". Мало того, что у вахтеров этих при слове "хозяин" всплывает крепостной, а затем мелколавочный анамнез (предки точно "в людях" жили), так они еще и ощущение себя цепной собакой в человеке выдают.

Еще года два назад наши люди летали не "отдыхать", а "на море", работать ходили не "на работку", а в офис. Слова "работодатель" и "руководитель" были редки, ими оперировали лишь сами "работодатели". Теперь все изменилось. Российский народ беднеет, слабеет, становится все более беспомощным. И он много работает. К нам из конца 90-х вернулись лакомящиеся творожком старушки и балованные мяском дети — люди снова недоедают. Этот факт можно пытаться скрыть одеждой, можно прятать его в салоне купленного в кредит Ford Focus, забыть о нем в баре на курорте. Но язык беспомощности спрятать нельзя.

Филологиня конечно местами перегибает, и вообще статья - троллинг. Диминутивы вообще больше характерны для женской речи, и не всегда свидетельствуют о каком-то особо почтенном отношении. Получка - это вообще слово советской эпохи, сейчас его не употребляют. Работка - тоже в речи не слышал, хотя в интернете бывает. Отдых - по мне нормальное слово. Начальник - это непосредственный руководитель, директора так не назовут. "Руководитель" и т.п. - не слышал, кажется она сама это придумала.

[Владимир]

Да, «получка» - это из 60 гг. 20 в., «работку» тоже не слышал, «отдых» - нейтральное слово, иначе его не использовали бы в рекламных слоганах турфирм. Единственное,  с чем соглашусь, так это с узусом слова «хозяин». Его используют не только охранники, вахтёры и т.п., но и чиновники.

[bvs]

Да, «получка» - это из 60 гг. 20 в., «работку» тоже не слышал, «отдых» - нейтральное слово, иначе его не использовали бы в рекламных слоганах турфирм. Единственное,  с чем соглашусь, так это с узусом слова «хозяин». Его используют не только охранники, вахтёры и т.п., но и чиновники.

Для чиновников еще характерно Начальник с большой буквы. Раньше говорили Сам.

[Сергей]

Да, «получка» - это из 60 гг. 20 в., «работку» тоже не слышал, «отдых» - нейтральное слово, иначе его не использовали бы в рекламных слоганах турфирм. Единственное,  с чем соглашусь, так это с узусом слова «хозяин». Его используют не только охранники, вахтёры и т.п., но и чиновники.

А использование лексики советской пропаганды 1970-х в 21 веке вы как находите?

В Европе и США капиталисты пришли к общему выводу, что нужно не гнуть рабочий класс и крестьян, а окучивать их — новые технологии позволяют дать бедным людям нормальную жизнь с удобствами, но при этом капиталисты не теряют прибыли (а даже её увеличивают). Это естественное было развитие (наличие СССР может быть и сыграло роль, а может быть так бы было и без него), но международной солидарности трудящихся пришёл конец. Люди у руля СССР не дураки были, видели, что происходит, какой тут на фиг Коминтерн. С другой стороны НЭП хоть был свёрнут в идеологическом плане, в экономике по-прежнему был велик процент частного производства товаров народного потребления, а страна в целом стала уподобляться капстранам, но с той разницей, что, во-первых, идеология, во-вторых — враждебные капиталистический мир, намного более сильный. Поэтому в СССР корпоративное устройство было замкнуто внутри страны. Поэтому и космополиты считались враждебными, тем более, что всё равно человек сам по себе противостоять мировой силе не способен (что и сейчас прекрасно видно: поскреби любого космополита — обнаружишь агента госдепа ).

[Владимир]

Кстати, получка - это не диминутив, а девербатив, и филолог, как позиционирует себя автор, должен об этом знать. А в сленге суффикс -к- один самых распространённых и, соотв., ещё более многозначный.

[Владимир]

А использование лексики советской пропаганды 1970-х в 21 веке вы как находите?

Это же Менкв. Что вы хотите с евразийца-гумилёвца? 

[bvs]

Кстати, получка - это не диминутив, а девербатив, и филолог, как позиционирует себя автор, должен об этом знать. А в сленге суффикс -к- один самых распространённых и, соотв., ещё более многозначный.

Она вроде и не пишет, что получка - диминутив. Насчет суффикса -к- у Крылова была хорошая телега:
https://www.facebook.com/miharitonov/posts/2390667944577160

Spoiler: ShowHide

В русском языке с феминитивами всё довольно сложно и неурегулировано. А главное – соответствующие суффиксы и окончания несут в себе ещё и ОТНОШЕНИЕ (по шкале «уважительно – презрительно»). Что не всегда осознаётся, но всегда работает.

Например. Комбинация суффикса с окончанием «-ница» - уважительная. «Вдохновительница», «повелительница», «воспитательница», «исполнительница», «наездница», «читательница», даже «затворница» - но, кстати, и «изменница».

А вот «-щица» - уже вульгарно. «Притворщица», «обманщица», «танцовщица» (знаем-знаем, чем она зарабатывает!), «изменщица» (sic! – причём в живой речи она вытеснила торжественную «изменницу»), всякая там вороватая «продавщица», «сучильщица» какая-нибудь. Тьфу.

Интересен вариант «ша». «Почтальонша», «аптекарша», «секретарша». Однако тут значение вибрирует: «ша» - это ещё и «принадлежащая кому-либо». «Генеральша» - это супруга генерала, а не женщина-генерал. А, скажем, «директорша» - это директор-женщина, которую не уважают.

Но гораздо позорнее и низменее «-ища». Тут «-ищ» работает как суффикс усиления свойства (непременно скверного). «Блядища», «сучилища».

Наконец, «ка», которое дурищи-феминистки сейчас везде пихают. Суффикс «-к-» - это вообще бич русского языка. Потому что у него значений много, но самое главное – это суффикс фамильярности и пренебрежительности. А поскольку он везде, мы невольно презираем и пренебрегаем почти всем. Потому что везде «ка». Ну вот представьте себе, если бы поганого «-к-» не было бы. Не было бы «чашки», «вилки» - была бы «чаша», «вила». НОРМАЛЬНО ПО-СЛАВЯНСКИ. А не это омерзительно-егозульническое «чашка» (читай – «мелкая дрянная чаша»). Да, разумеется, и «снежина» была бы, и «сосуля». И вместо куце-кургузой «куртки»* была бы «курта́», а то и «коро́та»… Это сейчас вызывает нервные смешки, а так - говорили бы и не дёргались, говорили бы с достоинством. Мерзкая горбинка-колбодинка, уродующая язык, разгладилась бы. Но увы – русский язык УЖЕ горбат, и его теперь только могила исправит (или национальная диктатура, чувствительная к филологии, на что нет шансов).

Однако вернёмся к «ка». Его можно считать условно-нейтральным с уклоном в пренебрежение – «доярка», «казачка», «спортсменка». Хотя на самом деле ничего уважительного тут тоже нет. А слово «спортсменка» вообще оксюморон – это «спорт – мужчина – ка». На английском это sportswoman. На русском самым подходящим словом было бы «спорти́вница» (как «наездница», «противница» и так далее) **. А уж новомодные словечки типа «директорка» могли сочинить только глухие на оба уха дуралейки*** .Да и просто на слух – ну понятно же, что «директорка» - это «мелкая противная бабёнка, каким-то скверным образом забравшаяся на место директора и всех достающая своими выебонами и бабской дурью». Вот «директница» (произносится «дирекница») было бы относительно нормальным словом. Конечно, с витающей поблизости «директоршей» («женой директора»).

_______

* Да, я знаю, что корень здесь считается «куртк». Но это обычная розентальщина. Скорее всего, куртка – это «коро́тка», возможно от «kurz». Выискивание тюркских слов (а сейчас принято считать, что это тюркское слово) связано с расистской англо-большевицкой программой обазиачивания русской истории. «Будем скрести русского до татарина» и вот это вот всё.

** Опять же, не надо морщиться. Морщитесь вы оттого, что русский язык вы не чувствуете своим (он чужой, начальский, розентальский) и боитесь что-то в нём тронуть, потому что не своё, «накажут – высмеют - застыдят». У вас на русский только право пользования, и то в очень узких рамках. А я – честный русский националист, то есть ЗАКОННЫЙ ХОЗЯИН всего русского. В частности, у меня на русский язык - право владения, пользования и распоряжения. Как и у вас, дорогие мои.

*** Хотя бы потому, что суффикс «-тор» - заведомо мужской, со значением «занимающийся тем, что указано в корне слова».

"Национальная диктатура, чувствительная к филологии"  - это ТДК. Ну и собственно результат был бы сходный.

[Upliner]

Раньше говорили Сам.

Для президентов-вождей и сейчас актуально

[Владимир]

Она вроде и не пишет, что получка - диминутив.

У неё получка идёт в контексте с работкой. Но, возможно, я не правильно понял.

[Euskaldun]

можно придираться к словам, но "лакомиться творожком" - это явно от нищеты, автор права. В советское время "лакомились" дефицитами, они в принципе не были дорогими, но их просто не было в свободной продаже: жвачки (жевали одну целым классом), сникерсы, сушёные бананы и т.д. Сейчас "творожка", "яблочек" и т.д. дефицита нет, прилавки ломятся, но если люди "балуют детей" яблоками (!) или "лакомятся творожком" (!!), то это явно от нищеты. Я понимаю, мы иногда "лакомимся" маракуей, но не потому, что она дорогая (5 шт - 2 евро), а потому что её редко завозят в нашу деревню, да и что с ней в принципе делать, она прилетает сюда недозревшей, потому страшно кислой. Вот чиримою ели бы вёдрами, только я её ни разу в Ирландии не видел, а в Испании в сезон по 1,5-2 евро/ кг хоть тележкой вези.   

[bvs]

можно придираться к словам, но "лакомиться творожком" - это явно от нищеты, автор права. В советское время "лакомились" дефицитами, они в принципе не были дорогими, но их просто не было в свободной продаже: жвачки (жевали одну целым классом), сникерсы, сушёные бананы и т.д. Сейчас "творожка", "яблочек" и т.д. дефицита нет, прилавки ломятся, но если люди "балуют детей" яблоками (!) или "лакомятся творожком" (!!), то это явно от нищеты. Я понимаю, мы иногда "лакомимся" маракуей, но не потому, что она дорогая (5 шт - 2 евро), а потому что её редко завозят в нашу деревню, да и что с ней в принципе делать, она прилетает сюда недозревшей, потому страшно кислой. Вот чиримою ели бы вёдрами, только я её ни разу в Ирландии не видел, а в Испании в сезон по 1,5-2 евро/ кг хоть тележкой вези.   

Я не употребляю слово "лакомиться", но это не связано с бедностью или богатством. Так же я не употребляю слова "кушать", "творожок", "кусочечек колбаски" и прочее сюсюканье. А так авторша явно перегибает, я такого не слышал, чтобы кто-то "лакомился" творогом или яблоками.

[pitonenko]

Использование уменьшительных врачам свойственно.

[pitonenko]

И мы когда-то жвачку коллективом жевали, но не называли это лакомиться.

[alant]

Вот чиримою ели бы вёдрами, только я её ни разу в Ирландии не видел, а в Испании в сезон по 1,5-2 евро/ кг хоть тележкой вези.   

Почему в Ирландию не везут, раз спрос есть?

[alant]

И мы когда-то жвачку коллективом жевали, но не называли это лакомиться.

Я бы брезговал.